Конституционный Суд в НП № 72 от 25 июня 2025 года, признав соответствующими Конституции часть третью статьи 245 и статью 262 УК, а также пункты 11 и 13 НП Верховного Суда № 2 от 21 июня 2001 года «О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за бандитизм и другие уголовные правонарушения, совершенные в соучастии», указал на необходимость дифференциации предпринимательства и организованной преступности.
Данное конституционное производство было начато по обращению гражданина, в котором ставился вопрос о правомерности приравнивания предпринимателей, совершивших экономические преступления к участникам организованных преступных групп на основании формальных признаков, свойственных коммерческим структурам.
В ходе рассмотрения обращения Конституционный Суд обратил внимание на проблему, допускающую признание предпринимателей преступной группой лишь на основании формальных признаков.
Поэтому в целях устранения правовой неопределенности и снижения рисков уголовной репрессии к субъектам бизнеса, Конституционный Суд в своем итоговом решении рекомендовал Правительству рассмотреть вопрос о совершенствовании уголовного законодательства, а Верховному Суду обобщить судебную практику для четкого разграничения между законной предпринимательской деятельностью и преступными действиями организованных групп.
Генеральная прокуратура в своем заключении также отметила, что для разграничения организованной группы от обычного сговора предпринимателей необходима разработка конкретных критериев при квалификации таких деяний.
Указанные подходы уже находят свое отражение в обновленном уголовном законодательстве.
26 июня т.г. депутатами Сената Парламента одобрены поправки, согласно которым исполнение должностных обязанностей сотрудниками официальных предприятий не может рассматриваться как признак участия в организованной преступной группе, за исключением, когда они заведомо созданы для совершения преступлений.
В целом эти изменения согласуются с проводимой политикой государства по защите предпринимательства и предотвращению необоснованного давления на бизнес.
Пресс-служба Генеральной прокуратуры
