В апреле мы задавились вопросом — нужен ли карантин? Фальш ли коронавирус или нет. Настало время получить ответы на интересовавшие нас некогда вопросы. Прочитать тот материал можно здесь. А сегодня мы поговорим об опыте Швеции.
C началом пандемии COVID-19 уровень заболеваемости коронавирусом в Швеции резко пошел в гору, впрочем, как и везде. Но тамошние власти решили воздержаться от запретительных мер в обычной жизни и экономике. И до сих пор активно подают свою стратегию существования в коронавирусном мире как невероятный успех.
Опыт Швеции, которая во время пандемии решила не ограничивать права и свободы граждан, вызывал и продолжает вызывать в мире двойственные чувства. С одной стороны, есть плохо скрываемая зависть: из-за минимальных ограничений шведы чувствуют себя спокойнее и увереннее. Отсутствие штрафов и активных поборников принудительных санэпидмер позволяет большинству переносить тяготы и лишения в менее нервозной обстановке. При этом шведы живут почти так же, как и до начала эпидемии: посещают рестораны и кинотеатры, дети ходят в школы и детские сады, города не выглядят заброшенными каменными джунглями.
Но повторить эксперимент главного эпидемиолога королевства Андерса Тегнелла, настаивавшего на том, что без особых усилий королевство победит эпидемию, заработав коллективный иммунитет, никому не удалось (или не захотелось). А удалось ли это самим шведам?
УПАЛА, НО ДЫШИТ
Правительство еще в марте подготовило временный закон, допускающий локдаун, но так им и не воспользовалась. А без него ничего не запретишь и не оштрафуешь, даже если ты — мэр или премьер-министр. Остается лишь пожурить… Никто не закрывал рестораны, бары, фитнес-центры, не штрафовал за отсутствие маски. Но отели и предприятия общественного питания сами разорялись ускоренными темпами — шведы стали чаще есть дома. Путешествовать тоже перестали, поэтому на грани банкротства оказались местные авиакомпании и морские перевозчики. Отказаться от поездок по стране их попросило правительство. А за границу шведы поехать бы рады, но не могут: для них пока что закрыты границы чуть ли не всех стран мира.
Производство в Швеции снизилось на 6,7%, что меньше, чем в среднем по ЕС. Занятость сократилась на 2,1%, это совсем немного. Однако в первом полугодии резко просела ориентированная на экспорт (47% от ВНП) шведская экономика – автопром, деревообработка, производство бумаги и картона: спрос за рубежом резко упал и восстанавливается очень слабо.
Диагноз шведской экономики: «упала, но дышит», без бюджетных вливаний. И это при том, что Андерс Тегнелл всегда повторял, что забота об экономике и не является конечной целью стратегии.
Фото: eurasia.expert
ПЕРВАЯ И ВТОРАЯ
Шведские эпидемиологи надеялись, что за первую половину года большая часть населения переболеет коронавирусом в легкой форме, получит иммунитет, и последующие волны эпидемии будут не столь трагичны, либо этих волн не будет вообще. Но второй, очень мощный вал COVID-19 в Швецию все же пришел — показатели заболеваемости растут с начала осени, и на начало этой недели число заразившихся стало превышать 1500 новых случаев в день. В соседних Финляндии и Норвегии, совокупное население которых равно населению Швеции (10 млн. чел.), общий ежедневный прирост заболевших сейчас в пять раз меньше.
А вот смертность значительно снизилась по сравнению с пиковыми показателями первой волны. Сейчас она держится на уровне менее 10 человек в сутки; в апреле-мае COVID-19 ежедневно уносил в Швеции жизни ста и более человек.
Получается, что, как говорил наш доктор Мясников, от коронавируса – защищайся от него или нет – умрут те, кому положено умереть. Так кому же суждено было умереть от COVID-19 в Швеции?
ЖИЗНИ СТАРИКОВ
Ответ находится, как только заглядываешь в шведскую коронавирусную статистику через возрастную призму: основными жертвами смелого эксперимента Тегнелла стали пожилые шведы, а также иммигранты.
Две трети умерших – это люди в возрасте старше 80 лет. Потери среди молодых минимальны — 75 чел. Почти все люди «золотого» возраста – обитатели домов престарелых. В Скандинавии, равно как и во многих других странах Запада, старики отправляются доживать свой век в подобные дома. Это не советские богадельни, а специальные, комфортабельные жилые комплексы, в которых за ними присматривают врачи и сиделки. Основную массу последних, как правило, составляют иммигранты, не очень хорошо знающие шведский.
Компактное проживание представителей группы риска в домах престарелых, «нешведскость» основной части персонала этих домов и стали ингредиентами смертельного эликсира.
Иммигранты не поняли или не стали слушать предписаний властей и принесли коронавирус как своим подопечным, так и в свои дома. Вот и получилось, что шведские власти одним большим платежом — жизнями стариков и иммигрантов – попытались заплатить за коллективный иммунитет остального населения. Платеж принят, а иммунитет у населения так и не появился: вместо обещанных 40% к осени с трудом насчитали чуть больше семи.
Фото: REUTERS
НЕ ХВАЛЯТСЯ ДНЕМ
Вместо привычных нам цыплят, которых по осени считают, скандинавы «не хвалятся днем до вечера». И все равно шведские власти упорно продолжают подавать свою стратегию как успешную, но итоги обеих волн эпидемии для этой страны неприятные, а для остального мира — поучительные.
По состоянию на конец октября, в Швеции диагноз «коронавирус» был диагностирован врачами у 1% населения королевства (более 110 тыс. человек), 5933 человека умерли. И это огромные на фоне остальных соседей потери — 82% (!) от общего числа умерших от COVID-19 жителей северных стран Европы. Число всех заболевших на треть превышает суммарную заболеваемость у соседей.
Очень противоречивые итоги! Хвалясь, вопреки народной мудрости, днем до вечера, шведский премьер Лёфвен отметил, что рекомендации властей основывались на здравом смысле. В первую очередь, здравом смысле самих шведов. Их не надо просить дважды соблюдать дистанцию в очереди, не толпиться у входа в метро и работать из дома, если это возможно. Такова их национальная особенность — четко следовать правилам и не спорить с властями. Последнее, кстати, — вообще дурной тон! Коренные шведы всегда следуют инструкциям: сказали пожилым избегать поездок на транспорте и сидеть дома — все пенсионеры безропотно сидели по домам. У подавляющего большинства в мыслях не было скрывать недомогания и ходить на работу, заражая коллег только лишь из боязни быть уволенным. Потому что трудовое законодательство и основанная на очень высоких налогах система соцуслуг эффективно защищает от произвола работодателей. А вот иммигранты слушать властей и доверять им не привыкли, именно поэтому они и поменяли свое место жительства на Швецию, при этом не особо меняя свои убеждения, надеясь на свой – сомалийский, иракский, турецкий или иной авось.
Свой авось и свои традиции в России, Испании или Франции. Сколько итальянцев заразились при дружеских объятиях? А сколько сидевших в ресторанчиках как сельди в бочках французов? Мало ли вокруг нас людей, которые ставят свой комфорт выше социальной ответственности, не соблюдают социальную дистанцию, не надевают, где это нужно, маску? И готовы ли мы к той цене, которую уже заплатила коронавирусу Швеция?
Данные JHU CSSE Covid-19 по состоянию на 25 октября 2020 года:
